КОНФЛИКТЫ В СОЦИАЛЬНОМ ДИСКУРСЕ РИСКА
Осьмук Л. А.
Прежде, чем поднимать данную проблему, следует напомнить, что «риск» может пониматься и как опасность (угроза), и как готовность и поведение по преодолению опасности. То, что современное общество превращается в общество риска, отмечалось исследователями еще с последней четверти XX столетия, но то, что риски окажутся встроенными в кризисные тенденции и будут накладываться один на другой — можно считать характеристикой уже современного этапа. Нестабильность современного общества в последнее время начинает пугать, поскольку значительная часть социальных процессов (кризис финансового капитализма, увеличение локальных войн, миграционные движения и др.) приобрела настолько интенсивный характер, что восстановление разрушенных структур подвергается сомнению. Как следствие, человек оказывается в специфическом дискурсе неопределенности, где риски — опасности развития, которые необходимо учитывать при движении вперед. Риски определяют контекст, в котором человек выстраивает социальное поведение, а количество рисков и их специфика выступают в качестве критерия выделения уровней дискурсов неопределенности. Так, можно выделить следующие уровни:
- социетальный: общество риска как дискурс системных изменений;
- ситуационный: ситуация риска как дискурс целенаправленного поведения;
- коммуникативный: риск в коммуникации как дискурс общения, где существует опасность быть непонятым.
Рисуя картину общества риска, У. Бек рассматривал риск как внешние (угрозы) по отношению к обществу: «Риск может быть определен как систематическое взаимодействие общества с угрозами и опасностями…» (У. Бек). Другими словами, соответствующую характеристику общество приобретает в результате количественного увеличения внешних угроз. Однако можно и нужно ставить вопрос о рисках, возникающих в системе и из-за ее собственных дисфункций. Факторами появления рисков здесь выступают неритмичность, скорость и флуктуации в развитии. Изменения в системе проявляются как в росте напряженности как между элементами, структурами системы, так и между социальными субъектами (социальная напряженность). И уже социальная напряженность выступает средой (или дискурсом) возникновения конфликтов. Другими словами, чем больше рисков в обществе, тем сильнее социальная напряженность; чем сильнее социальная напряженность, тем больше вероятность возникновения конфликтов, все обозначенное приводит и к количественному росту конфликтов между субъектами. Увеличение конфликтов в современном обществе зависит от еще одного описанного (Р.Дарендорф) фактора — росте социальной дифференциации в системе социальной стратификации, когда количество социальных групп, имеющих особенности и собственные интересы увеличивается. Таким образом, два фактора (риски и социальная дифференциация) влияют на динамику социальных конфликтов и в целом определяют социальный дискурс.
Так как мы говорим о существовании специфического дискурса, важно помнить, что он воспринимается участниками (социальными субъектами) как естественный и без его понимания невозможно было бы понять и ситуации, и коммуникации. В «обществе риска» ситуация напряженности воспринимается как естественная, отсюда отношение и к рискам, и к конфликтам рационализируется. Это делает понятным стремление управлять социальным конфликтом и использовать риски в смысле стратегии преодоления конфликтных ситуаций. При этом выбор обозначенной стратегии сам по себе является риском. Поэтому нам кажется обоснованным тезис, что «отказ от риска, в особенности в современных условиях означал бы отказ от рациональности»(Н. Луман).
Представляется любопытным, но готовность управлять конфликтом и использовать стратегии риска минимизирует теорему Томаса: ситуация, воспринимаемая как конфликтная, конфликтна по своим последствиям. И поскольку в ситуации риска (в присутствии специфического дискурса) конфликт воспринимается острее, то управление конфликтом — единственный способ рационального обращения с рисками. Рассматривая процесс генерации риска, можно обнаружить, что влиять на ситуацию можно на любом этапе, но чаще всего риск обнаруживается post factum на этапе оценивания. Появление, проявление опасности и «эффект» возникающий в ситуации — ключевые точки процесса, выступающего дискурсом конфликтов. Если ставится задача управления конфликтами, то необходимо влиять на процесс генерации риска, начиная с его появления, а может быть и до появления (прогнозирование).
Проблема с социальным дискурсом рисков, в котором протекают конфликты, еще более обостряется в период социальных (политических, экономических, финансовых) кризисов. Другими словами, если общество риска, развиваясь, начинает переживать кризис, то риски от этого, естественно, не исчезают, но становятся все менее управляемыми. Известно, что кризис (др.-греч. κρίσις — поворотный пункт) — переворот, пора переходного состояния, перелом,состояние, при котором существующие средства достижения целей становятся неадекватными, в результате чего возникают непредсказуемые ситуации. Соответственным образом начинают «вести» себя конфликты. Латентные — обостряются и становятся все более значимыми, влияя на рост напряженности. Количество открытых увеличивается, и они могут возникать, казалось бы, «на пустом месте». Изменяется и социальное поведение человека. Восприятие социальной реальности начинает носить характер неадекватный, возникают страхи, тревоги. Потребности резко ограничиваются или их удовлетворение становится невозможным. В результате ожидания связаны с пессимистичной оценкой развития событий. Для социальных субъектов это означает дилемму между отказом от рисков (апатия, внешний локус-контроль…) или выбором рисков в жестких ситуациях, и с пониманием возможности не достичь цели, потерпеть фиаско.
Все это увеличивает потребность в формировании конфликтологической компетентности. Человек, предпочитающий риск, должен быть готов к конфликту и обладать конфликтоустойчивостью, так как риск — эмоциональная ситуация, а конфликт еще больше повышает эмоции. Итак, перспектива развития все более усложняющегося социума очевидна: развитие связано с готовностью и умением управлять ситуациями риска при условии сохранения внутренней стабильности.